В середине 1970-х Первый главк КГБ (внешняя разведка) добыл данные, что капитанам торговых судов, ходивших под флагами стран НАТО и регулярно посещавших советские порты, под персональную ответственность были вручены секретные пакеты, содержащие инструкции на случай дня «Д» (ядерный конфликт):

– предписание, регламентирующее действия команды в случае ядерного конфликта;

– список морских баз, банков и финансовых институтов, принадлежащих явным или тайным союзникам Североатлантического блока, готовых оказать экипажу режим наибольшего благоприятствования в день «Д»;

– свод рекомендаций, как избежать интернирования, находясь в портах СССР или его союзников при наступлении дня «Д»;

– меры, которые необходимо предпринять при встрече с советскими субмаринами и с военными кораблями в нейтральных водах в день «Д»;

– предполагаемые маршруты ухода в безопасные порты судов, груженных стратегическим сырьем, в случае возникновения ядерного конфликта.

Кроме того, прилагались шифротаблицы и блок натовских кодов. Словом, в спецпакете, как в заветном ларце, было собрано все то, за чем охотился и по крупицам выбирал из неводов агентурной и технической разведки Комитет государственной безопасности СССР. Утрата пакета или его вскрытие без санкции директивных органов НАТО приравнивалось к особо опасному государственному преступлению и каралось по законам военного времени. Виновным грозил длительный срок тюремного заключения.

Согласно регламенту НАТО такими пакетами были оснащены суда, отвечающие следующим требованиям:

а) которые используется для транспортировки материалов стратегического назначения (нефть, руда, и т.п.);

б) которые оснащены современным навигационным оборудованием, а их грузоподъемность (дедвейт) составляет не менее 40 тыс. тонн;

в) если опыт безупречного мореплавания капитана судна превышает 10 лет.

Остальным спецпакет не полагался. Особо оговаривалось, что никаких документов на случай дня «Д» и близко не должно быть на судах во главе с капитаном греческого происхождения, поскольку греки и русские православные. По мнению руководства НАТО, это обстоятельство будто бы позволяло русской разведке найти подход к единоверцу-носителю секретов. При этом все, кто имел доступ к содержимому спецпакета,  находились под неусыпным контролем натовских контрразведывательных органов, регулярно подвергались проверке и тестированию, в том числе и на полиграфе, чтобы своевременно выявить контакты с советскими спецслужбами. Изучив поступившие данные, аналитики КГБ пришли к заключению, что с большой долей вероятности спецпакет являет собой материализованный плод научно-изыскательских работ спецслужб военно-морского ведомства НАТО и в ближайшие годы станет основным документом, регламентирующим работу судов торгового флота всех стран Североатлантического альянса в Восточном полушарии. С легкой руки одного из заместителей начальника Первого главка генерал-лейтенанта К., человека с развитым чувством юмора, спецпакет обрел кодовое наименование «плавающий ящик Пандоры».

Выводы аналитиков рассмотрели на коллегии КГБ, затем Юрий Андропов, который тогда был главным на Лубянской площади, доложил их на заседании Политбюро, где и прозвучало коллективное требование: «Добыть!» Так набор секретных натовских документов стал объектом первоочередных устремлений спецслужб СССР и стран Варшавского договора, в чьи порты заходили торговые суда указанной классификации.

Завладев таким пакетом, спецслужбы Варшавского блока могли бы открыть для себя много нового о целях и приоритетных направлениях деятельности противника в морских широтах Восточного полушария и оценить степень его осведомленности о принятых нами мерах по обеспечению безопасности. Сведения, содержащиеся в спецпакете, кроме прочего, могли бы поспособствовать выявлению каналов утечки наших секретов к противнику, и как следствие – совершенствованию методов зашифровки военно-морских программ. В резолютивной части протокола заседания коллегия КГБ констатировала: «содержимое «пакета» стоит того, чтобы не экономить на способах его приобретения».

Вместе с тем, заполучив вложенные в спецпакет инструкции, надо было сделать все возможное, чтобы натовские разведслужбы оставались в неведении о нашем «прозрении», в противном случае они могли внести туда изменения. В комитете пришли к заключению, что лучшим способом сохранить в тайне от противника нашу осведомленность о содержимом «плавающего ящика Пандоры», было бы установление долгосрочных агентурных отношений с каким-нибудь капитаном, который, что называется на добровольной основе, передаст спецпакет в руки КГБ.

Read Full Article