Не бойкий он этот Саня Бойко и не разговорчивый какой-то был. А в камере всего десять человек, все давно уже всё друг другу рассказали на сто рядов. А этот как не от мира сего. Молчаливый, спокойный слова не выдавишь. Сигарет не курит, с остальными почти не чифирит. Так иногда пол глотка, чтобы не обидеть. Живёт сам по себе. Каждое утро чистит зубы, делает зарядку, вызывая лёгкие подколы и некоторую зависть у остальных нервных сидельцев. Его привезли со строгого режима, на доследование какого-то дела. И он проходил там свидетелем, но свидетелем он скорей всего был плохим. Из него вытянуть слово было целой проблемой. Да и понятий он был правильных, а это означало, что давать свидетельские показания ему как нормальному жулику было нельзя. Но тем не мнение он уже почти восемь месяцев, сидел с нами в камере. Из редких его рассказов мы знали, что это его второй срок и второй за убийство. Второй раз он сел за убийство, не пробыв на свободе и трёх дней. После освобождения приехал в свою деревню, выцепил какого-то мужика, с которым у него были старые счеты, оглушил его обухом топора и утопил в местной речушке. Скрываться и сопротивляться не стал, дождался приезда милиции, и опять уехал на зону на пятнадцать лет. Странно было, что он даже не пытался скрыться.

Разговорился он только однажды уже перед самым отправлением из Сизо на зону, когда следствие уже было прекращено, и он уже мечтал о Столыпинских вагонах и дороге домой в зону. Как то на досуге мы поспорили с одним татарином в камере, имеет ли право на существование шашлык из свинины. Так как он считал, что шашлык блюдо дагестанское и поэтому если он не из баранины, то не имеет права называться шашлыком. Это типа просто поджарка из мяса. Потом постепенно разговор перешёл на другие темы, на другие блюда и завершился способами приготовления украинского борща. Когда внезапно, до этого всегда молчавший Бойко, вдруг подключился к разговору, все онемели от удивления. А он, не замечая наступившей тишины, негромко рассказывал.

- Настоящий борщ, должен быть с фасолью. С настоящей, домашней крупной и тёмной, ни какая баночная и зелёная не канает. Я так думаю. Тот жиденький супчик со свеклой, бледно-розового цвета, который нам подавали, под названием борщ… ничего общего с борщом иметь не может. Наверное, не нужно было вводить людей в заблуждение и все-таки называть его правильно – свекольный суп. Или даже так – суп со свеклой. А то борщ…, зачем так оскорблять блюдо? Настоящий борщ, даже на Украине не многие умеют готовить, а про Сибирь совсем молчу. Обычно его готовят в эмалированных кастрюлях, но я думаю, в чугунном казане он будет вкуснее, раньше были такие посудины, назывались – чугунок. Так тот совсем подходил идеально! Но и казан литров на десять - восемь тоже ничего.
Начинать готовить надо с фасоли и со свеклы. У нас деревня хохляцкая и свекла называется – буряк! Я то, раньше лет до двенадцати, думал это разные овощи. Берётся буряк, ну или свекла размером с кулак взрослого мужика. Чистится, и делиться на три части, две части нарезаются соломкой толщиной эдак по три-четыре миллиметра, но во всю длину ломтика и засыпаются в казан с водой. Где уже минут как десять должна вариться фасоль. Третья часть, оставляется на зажарку. Вода солиться одной столовой ложкой соли и пару листиков лаврового листа не забыть! Я ещё вливал туда стакан огуречного или капустного рассола. Когда вода в посуде закипит, наступает очередь мяса. Для настоящего борща, это должна быть свинина. Можно конечно и с курицей, можно и с кониной, но это уже будет не настоящий борщ. Настоящий борщ может быть только из свинины. И обязательно из жирной свинины. Обычно из мяса, которое находиться на шее туши или на животе. Там как раз оно с небольшими прослойками сала, или точнее даже внутреннего жира. Примерно шесть-восемь не мелких кусочков, размером со среднюю луковицу. Забросил и можно садиться нарезать капусту. Нарезать её нужно примерно такой же длины и толщины, как и свеклу. Так чтобы она по объёму заняла примерно третью часть казана. Через пять минут после того как мясо начало кипеть, можно бросать капусту.
- Слушай Санек, а за что ты первый раз попал на зону? - задумчиво спросил я его, - Ты случайно не поваром работал, ты так рассказываешь со знанием дела, смачно. Не за кражу мяса из столовой?

- Нет, - не замечая моей иронии отвечает он, - сел я в первый в восемнадцать лет тоже за мокруху. Поквитался с одним козлом. История, в общем то, достаточно простенькая. Мне ещё шестнадцать лет было. И вот поехали мы с моим отцом на рыбалку. А на реке он троих своих земляков встретил. Старых знакомых. Ну, всё как положено, достали пойло, сели бухать. А я то, пацан был, не интересно мне с ними сидеть. Взял спиннинг и отправился вверх по течению хариусов ловить. Я уже уходил, у них уже какой-то спор намечался. Но я по молодости не придал ему большого значения. Сейчас бы конечно остался с отцом. Назад пришел только через час. Отец уже мёртвый был. Сказали, что пьяный отошёл в кустики, споткнулся и упал в реку, там ударился головой о камень и захлебнулся. А когда они спохватились его искать, то уже поздно было. Ну потаскали их конечно пару месяцев но ничего не доказали, так и отпустили. Да только мне то, не надо было лапшу на уши вешать. Там на месте я видел топор в крови, которым они его оглушили, перед тем как утопить. А он потом исчез, топор этот бесследно. И нечего доказать было нельзя. Я был ещё несовершеннолетним, улики исчезли. У одного из этих фраеров, сестра в прокуратуре работала. У другого участковый в родственниках. Так всё и прошло без последствий. Как им сначала казалось. А когда меня в армию провожали, я первый раз в жизни напился. Не знаю, что на меня нашло, но убийство отца я им простить уже не мог. Долго точил я на них зуб. Пришёл к одному из них домой и оприходовал обухом по тыкве. Дали десятку. Вышел по Удо, через восемь лет. Досадно мне стало, что отца убили и никого не посадили, а я за правду восьмерик оттарабанил. Ну я на следующий вечер после освобождения и другого приговорил. Ну да ладно всё это пустяки…, слушай дальше:

- Когда капуста уже кипит, вот только после этого я сажусь чистить картошку. Не знаю кому как, а я люблю чистить картошку! Занятие позволяющее отвлечься и сосредоточиться на мыслительном процессе. На меня, почему то воспоминания детские наплывают. Вспоминаешь и чистишь, на душе спокойствие. Самый шик, это снять с картошки кожуру потоньше, и одной сплошной полоской. Такая, знаешь ли пружина, длиной метра полтора-два. На такую посуду надо около пяти или шести крупных картофелин. Нарезать надо не кубиками, а неправильными треугольниками, но только чтобы по размеру примерно одинаковыми были. Картошку нарезал, теперь можно и почистить одну крупную морковку. Половину морковки на зажарку помельче покрошить, а другую половину порезать, так же как и свеклу, и оставить, чтобы закинуть уже в самом конце.
Можно сидеть и ждать когда мясо свариться. Если кабан не старый, или положим это не кабан а молодая свинка, то минут пятнадцать хватит. Ну, а если ветеранистый хряк, то тогда минут двадцать пять. Если вариться не в кастрюле, а в казане, то готовность можно не проверять, всё равно потом само дойдёт. Ну вот, тогда и картошечку засыпаем. Вот так уже потихоньку, в дому настоящим борщом пахнуть начинает. Остальное уже полегче. За минут пять до конца закидываю оставшуюся, пошинкованую половину морковки и чуть-чуть порезанного лучка, самую малость. Ну и самое главное теперь – нужно долить ещё стаканчик рассола и закинуть в борщ парочку маринованных помидорчиков. Только их перед этим нужно порвать руками. Можно конечно и свежих помидорчиков парочку, но с маринованными лучше. Борщ почти готов.

Теперь зажарка…, одну луковицу нашинковать, половину морковки, и оставшуюся треть порезанной свеклы. Жарить нужно на сале. Обязательно на сале! И желательно на старом, на прошлогоднем. Проверенно практикой, так вкуснее. Можно и на подсолнечном масле, но это не тот цимес. Не по-нашему это. Горячую, шкворчащую зажарку нужно вылить в борщ. И ложкой смыть остатки поджарки в борщец. Тут уже совсем немного остаётся. Ещё добавить столовую ложечку домашней томатной пасты и опять довести борщ до кипения. Всё, принимай блюдо. Иди, ищи домашнюю сметанку и ни порть блюдо ни каким майонезом. Майонез это не сметана.

- Ну, ты рассказчик Саня, скрываешь талант, - говорю я, - тебе бы книги по кулинарии писать. У меня, аж слюнки потекли. Откуда ты вообще это знаешь, при твоих нехилых сроках? Слушай, у меня есть пол плахи чая. Заварганим чайку, покрепче или купчика? Как ты, ты что не хочешь? Ну, ты прямо образец житейской добродетели Саня. Сигареты не куришь, крепкий чай не пьешь. И не лень тебе каждое утро вставать - разминку, зарядку делать, да ещё и холодной водой обтираться, зачем это тебе? До ста лет прожить хочешь? Представь, до ста лет на зоне!

- Да, здоровый образ жизни он нигде не лишний, ни на воле ни в тюрьме, - мрачно улыбается он, - кроме того я всегда помню и знаю, что где-то на свободе ещё мой третий должничок ходит, и вот поэтому я должен ещё хотя бы раз выйти на свободу. Приговор - он обжалованию не подлежит....

©Пилипенко Сергей Андреевич

Read Full Article