Не первый и не последний здесь плач о тех, кому все должны.
Поздний автобус. Еду с работы, устала, болит нога, с которой недавно сняли гипс. Сажусь почти на конечной, поэтому заняла сидячее место. А ехать ещё почти час. Вставила наушники в уши, дремлю. Вдруг кто-то грубо толкает в плечо и выдёргивает из уха наушник. Поднимаю глаза. Сердобольная женщина неопределённого возраста с активной гражданской позицией, проталкивает вперёд беременную женщину.
— Уступи, она беременная! — рявкает она мне.
Вежливо объясняю, что я бы с удовольствием, но болит нога, сняли гипс. Предлагаю попросить уступить сидящего позади мужчину. На меня выливается поток грязи, как я могу не уступить, да какая я после этого женщина, да «онажемать», и всё в таком духе. Место мужчина всё-таки уступает, молчащая всю перебранку с презрительным лицом «онажемать» садится. Активистка ещё полдороги громогласно делится с окружающими своим особо ценным мнением касательно такой-сякой меня.
Очередь на почту. Небольшая, человек десять на два окна. Мне нужно получить посылку.
В дверь заходит девушка лет двадцати с младенцем на руках и, игнорируя очередь, идёт к кассе. На законное возмущение присутствующих бросает презрительно: «Я без очереди, я с ребёнком». У девушки кипа счетов минут на тридцать занятости оператора. Мужчина, перед которым она вклинивается, осаживает барышню. Указывает на пустые стулья, предлагает сесть и подождать своей очереди. Его поддерживает очередь. В итоге вопли и крики «обиженной» длились все те двадцать минут, что ей пришлось ждать своей очереди. Конечно, мы нелюди, а онажемать.
Банк. Вышла в обед, чтобы оплатить квитанцию. Снова небольшая очередь, быстро работающие служащие. Между стоящими вклинивается огромная тётка, решительно расталкивает народ и встаёт второй. На логичное возмущение толпы машет корочками и громогласно вопит, что она инвалид, ей можно и нужно без очереди. Оператор просит её встать в конец очереди, на что получает свою порцию ругательств. Все плохие.
Задолбали? Нет, не очень, но иногда кажется, что простым людям в этой стране жить становится всё труднее.
